Зарисовки из жизни российского общества

Оригинал взят у penetrat0r в Зарисовки из жизни российского общества

Twitter.com тут принёс забавный случай из практики российского социума, с трудом представляю нечто подобное в нормальных странах ;).



( Интрига и развязка истории - под катом... )

Русские невозвращенцы и дезертиры в царской армии

После победы над Наполеоном в Европе остались десятки тысяч русских солдат. Они растворились в среде местных простых людей, и потому их дезертирство не было замечено историками. После вступления российских войск в Европу в 1813-15 годах, массы русских вдруг увидели, что жизнь в Европе другая, чем та, к которой они привыкли в России. В итоге дезертирство даже в гвардии в русской армии было беспрецедентно высоко.

Артиллерийский офицер А.М.Баранович, оставивший записки «Русские солдаты во Франции в 1813–1814 годах», свидетельствует, что низшие чины российской армии нередко оставляли свои полки, чтобы наняться к французам на работу в виноградарских и прочих хозяйствах. Фермеры охотно пользовались их услугами и даже выдавали дочерей замуж за русских. Касалось это прежде всего рядовых и унтер-офицеров, поскольку, как пишет Баранович, «нашему рядовому солдату, с руками для всяких работ, легко было найти приют, но офицеру с ничтожным воспитанием не нашлось бы ни места, ни куска хлеба».

В записках участника наполеоновских войн артиллерийского офицера А.М. Барановича «Русские солдаты во Франции в 1813-14 гг.» есть рассказ о русском солдате, пожелавшем остаться на житье во Франции:

Полковника Засядко денщик, довольно смышленый, вздумал из-под ведомства военного освободиться и жить по-французски, пользоваться свободою, убеждая себя, что в настоящее время он не находится в России, под грозою, а в свободной земле, Франции... ...и, пришед к полковнику, сказал: «Отпустите меня! Я вам долее не слуга!» – «Как? Ты денщик: должен служить, как тебя воинский устав обязует!» – «Нет, г. полковник, теперь мы не в России, а в вольной земле, Франции, следовательно, должны ею (свободой) пользоваться, а не принужденностью!»

( Read more... )

Особенности русского мышления и как русская ментальность определяет русскую социальность

Русский характер, многократно воспетый в отечественной литературе и также многократно опошленный патриотическим официозом, похоже, все-таки существует как нечто реальное, а не только как красивая легенда.

Конечно, тема вроде бы навсегда закрыта Федором Тютчевым, который ровно 150 лет тому назад (в этом году как раз исполняется юбилей) сказал как отрезал, что умом Россию не понять. Однако, так как за прошедшие полтора века сердцем или каким-либо другим местом постигнуть Россию тоже не очень-то получилось, то волей или неволей приходится напрягать тот самый ум, которому Тютчев полностью отказал в доверии. В конце концов, пока еще в России попытка - не пытка.

У русской истории есть проблема: она постоянно возвращается в одну и ту же наезженную колею. Точнее сказать, у самой истории никакой проблемы, конечно, нет: она как текла, так и течет по ей одному ведомому руслу. Проблемы возникают у тех, кто пытается эту историю интерпретировать с рациональных, то есть "европейских" (в иной формулировке - "западнических") позиций, полагая, что у русской истории есть скрытая цель, и состоит эта цель в том, чтобы Россия стала, наконец, "Европой".

Тут надо заметить, что русская история часто играла со своими толкователями в кошки-мышки, время от времени демонстрируя очевидное желание быть-таки похожей на Европу. Однако каждый раз после этого заигрывания оказывалось, что надежды "западников" были иллюзорны, и Россия возрождалась, пусть и в каком-нибудь совершенно новом обличье, но обязательно как самодержавная империя.

Эти уходы-и-возвраты будоражили воображение многих поколений исследователей России, начиная от авторов знаменитых "Вех" и заканчивая легендарым Ричардом Пайпсом. Тем не менее, объяснить их толком так пока никому и не удалось. Так или иначе, все объяснения сводятся к гипотезе о существовании некоего несменяемого русского "культурного кода", который, как матрица некоего исторического ДНК, снова и снова воспроизводит одну и ту же комбинацию экономических и политических элементов. Впрочем, у этой гипотезы ровно столько же противников, сколько и сторонников.

И все же, если принять существование "русского кода" как некоторую гипотезу, то следует признать, что русская культура так или иначе определяет границы возможных на данном этапе экономических и политических изменений, жестко отсекая все то, что выходит за рамки сложившейся культурной парадигмы.

( Read more... )

(no subject)

5 мая в Таллиннском Доме писателей состоялась публичная лекция независимого военного историка Марка Солонина «К каким войнам готовился Сталин?»

Многое выглядело довольно необычным. Историк выступал по-русски, но его вполне понимали и задавали много вопросов представители организаторов – эстонской национально-консервативной партии Pro Patria. Также весьма контрастной по сравнению с ситуацией в России была сама тема – нынешнее российское общество, особенно в дни, соседствующие с 9 мая, не любит задаваться такими вопросами, предпочитая помпезные великопобедные торжества.

Марк Солонин – автор семи книг, посвященных раскрытию тайн Второй мировой войны, преимущественно ее начального периода. Об этом периоде (1939-1941) в нынешней России вспоминать так же не любят, как и когда-то в СССР. Потому что тогда придется признать, что в ту войну СССР вступил не 22 июня 1941 года, как утверждается десятилетиями, но еще 17 сентября 1939-го, когда ввел свои войска в Польшу, согласно пакту Молотова-Риббентропа. Одно это признание кардинально подрывает миф о «миролюбивом» Советском Союзе, который принято изображать жертвой вероломного нападения…

Лектор напомнил практически не упоминавшийся в советской и по-прежнему замалчиваемый в постсоветской российской историографии факт – первая героическая оборона Брестской крепости состоялась не в 1941 году, а в том же 1939-м. Только тогда ее обороняла польская армия от наступающего вермахта, и держала эту оборону до 17 сентября, когда в тыл полякам ударила Красная армия.

22 сентября 1939 года в Бресте состоялся первый «парад победы» (официальное название!) – совместное прохождение моторизованного корпуса вермахта и танковой бригады РККА. Их командиры – генерал Гудериан и комбриг Кривошеин – принимали этот парад, стоя рядом на трибуне и улыбаясь друг другу.

«Медовый месяц» в советско-нацистских отношениях растянулся почти на целый год – с осени 1939-го до лета 1940-го. Тогда советское руководство разрабатывало планы, которые могут показаться невероятными – от бомбардировок Мальты и захвата Суэцкого канала до похода в Индию. В этот период своим главным противником СССР и Третий рейх рассматривали Великобританию, и Вторая мировая война могла принять совсем иные очертания…

( Read more... )